Уважаемые читатели "Педагогического журнала". Сегодня прочитала интересную статью и она мне очень понравилась. Отлично написано, от души, искренне и емко. Хотелось бы услышать мнения тех, кого она не оставила равнодушным.

"Она пристально смотрела на меня – я на нее. Мы обе напряженно молчали. По большому счету мне было больше нечего ей сказать. Психологи работают с запросом. Если запроса нет, нет даже мало-мальски объективного видения своей ситуации, только эмоции и какой-то заезженный, как пластинка, речитатив, то что можешь сделать ты? Ничего! А она хотела, чтобы сделала я. Приняла за нее решение – жить или не жить ей дальше со своим мужем. Мужем, который в открытую изменяет ей с женщиной на двадцать лет младше себя, подолгу не живет дома, практически не дает денег, грубит, бывает что пьет…

Я бы, с моим характером, давно ушла, но эта женщина все же не я. Да и толку-то ей уходить? Разве сможет она построить семью с кем-то другим, если сейчас не осознает всей бедственности своего положения? – Ну, скажите, – начала она по новой, – что мне делать. Развестись или дальше терпеть? – А ради чего терпеть? – Ну, как же? Ради детей!

Ради детей! Сколько раз я это уже слышала в самых различных вариациях. Раньше, по молодости, спрашивала: «А вы уверены, что детям это нужно?» Действительно, ведь хуже нет, когда тебе делают добро, не спрашивая, а нужно ли оно тебе. И добро ли оно, в принципе? Помню, работала с девочкой, ее мама жила с отцом «ради нее». А отец с двенадцати лет напивался и избивал и мать, и дочь до полусмерти. И так продолжалось до тех пор, пока девочка не выросла и в шестнадцать не приземлила на голову изверга-папаши камень, из тех, которым придавливают квашеную капусту в кадке. Папаша с пробитой головой отправился к праотцам, девочке дали два года условно за превышение пределов допустимой самообороны. Когда она ко мне попала, ей было что-то около двадцати. По речи, по манере держать себя – лет двенадцать, не больше. По количеству накопленной за недолгую жизнь физической и душевной боли даст фору пожившим старичкам. И это называется «ради детей»? Да ладно, что уж там… Бывают ситуации и помягче. Но все равно, как жить человеку, зная, что жизнь его собственной матери была принесена в жертву его – мифическому – счастью? В этой ситуации ты, во-первых, просто обязан быть счастливым (ну, раз уже «уплочено», то ешь). Во-вторых, если кто-то пожертвовал чем-то ради тебя, то логично, что и ты теперь должен пожертвовать чем-то ради другого.

Вспоминается, я никак не могла взять в толк, почему моя одноклассница, умница и красавица, шесть лет встречающаяся с хорошим американским парнем из Кентукки и страстно любящая его, не выйдет за него замуж (хотя тот зовет) и не переедет из вечно сырого и промозглого Питера жить к нему на ферму (где тепло, вольготно, красиво, где большой, добротный дом), пока не услышала это, сакраментальное: «Мама всем пожертвовала ради меня, как же ее брошу?» Чем – всем, если учесть, что мама работала в нашей же школе директором столовой и, насколько мне было известно, никаких вариантов изменения жизни к лучшему ценой ущемления собственной дочери у нее не было? Да и сама одноклассница вряд ли смогла бы ответить на этот вопрос. Просто это дико удобно. Ты просто живешь так, как у тебя получается или как тебе комфортно, а когда ребенок подрастает и начинает счастливо и самостоятельно строить свою жизнь, вываливаешь на него «правду» о том, что ты, оказывается, всю жизнь мучилась и страдала – ради него! Если ребенок не законченная сволочь, то он, конечно же, будет вынужден с этого момента жить с оглядкой на жертвенность мамы. А так как сколько это – «всем» – непонятно, то отдать «долг» он тоже не сможет. Так что, это превосходное средство для манипуляций. Долговременное вложение. Уж не столько ты тогда там страдала, насколько ты сейчас за счет этого неплохо живешь…

Кстати, зря думают такие мамаши, что, сохраняя семью «ради детей», в будущем будут купаться в благодарностях. Скорее, наоборот. Навязанное чувство долга всегда порождает протест, так что чаще всего ребенок – наоборот – бессознательно перестает уважать и воспринимать мать. И чем старше становится, тем больше. Если мать начинает сильно давить на него, обвиняя в черной неблагодарности, он может и вовсе разорвать отношения и уйти, как рвут и уходят те, кого хитрость и манипуляции других вынудили воспользоваться услугами, которых они совсем не хотели. Лично я не видела еще ни одного взрослого, который был бы благодарен маме за папу, которого она сохранила «ради него», при том что отношения в семье были далеки от идеальных. Правда, видела массу детей, которые тяжело переживали развод родителей. Видимо, дети остро реагируют на отсутствие со стороны родителей самих попыток наладить семейную жизнь. Проще говоря, и в том, и в другом случае они не могут простить родителям того, что те не попытались восстановить гармонию и любовь, а выбрали в одном случае унылое сосуществование под одной крышей, в другой – бегство от проблем. Ребенку все равно, почему его родители несчастны. Его гнетет сам факт, что это так.

Я сказала это женщине напротив. Не увидела в глазах даже проблеска понимания. Снова заиграла заезженная пластинка: «А он… а я… а она…» Впрочем, у меня есть аргумент поважнее. Как я уже сказала, это раньше, в самом начале карьеры, я говорила только о чувстве вины. Теперь говорю и думаю еще вот о чем… Когда мы принимаем какое-то решение, особенно такое, которое, как нам кажется, со временем должно быть по справедливости оценено потомками, мы свято верим в то, что они будут смотреть на событие так же, как смотрели на него мы. На самом деле это совершенно не так. Любое событие имеет факт и контекст. Факт – это что было сделано. Контекст – когда, при каких обстоятельствах, из каких мотивов и многие прочие «вводные», которыми мы и руководствуемся, когда свершается факт. Вот, к примеру, вы стоите на перекрестке, держа за руку маленького ребенка. Утро, воскресенье, количество машин на улице приближено к нулю. Вы опаздываете на утренний спектакль в театр. Красный свет светофора, а вы спешите. Машин нет, вы спешите… Естественно, вы покрепче возьмете ребенка за руку и потопаете через дорогу на красный свет. Это факт. Все, что сказано раньше – контекст. А что из этого понимает ребенок? Разве доступно ему понимание всего этого, взрослого – опоздание, отсутствие опасности, то, что вы на самом деле сами не любите правила нарушать? Ребенок уловит только одно – можно переходить дорогу на красный свет. Если уже слышал от вас ранее, что нельзя, запомнит – иногда можно. Теперь, когда вы будете говорить ему «нет», он будет знать, что «нет» – это не всегда «нет», иногда его можно не замечать, потому что вы нарушаете правила так же, как и все.

А ведь бывает и еще более жесткий факт. Взять эту ситуацию, про сохранение семьи. Как это выглядит на бытовом плане? Папа, который делает все так, как удобно ему. Мама с вечно потерянным взглядом. Слезы украдкой. Скандалы при закрытых дверях. Ребенок не поймет и не запомнит контекст. Зато на бессознательном уровне считает: жизнь – это смирение, терпение, унижение, страдание, жизнь – это боль! Кто знает, в какую историю выльется этот урок? Вы, мать, которая живет и думает, что дочь вырастет и оценит принесенную ей жертву, не думаете ли вы, что дочь может сделать совсем другой вывод? Что терпеть и страдать, смиряться – это совершенно нормально, что именно так нужно жить? «Я переживаю за дочь. – Говорила мне одна такая мама. – Она у меня очень пассивная, для своего будущего не делает ничего. В институт не поступила – устроилась официанткой, так и работает теперь. С парнем живет, он такой ленивый, наглый, все деньги у нее забирает, не работает, она мучается, но все равно живет…» Проанализировали жизнь мамы. Она тоже всю жизнь мучается с пьяницей-мужем. И тоже никуда не уходит. Так почему же дочь должна уйти? Ей не у кого было научиться, что жизнь – это борьба. Надо бороться за себя, за свое будущее, за счастье. Дочь видела, что если не получается, надо смириться и жить с тем, что дано. В этом смысле она далеко не ушла от мамы. Мама хочет, чтобы дочь делала то, чего не умеет сама. Но это не тот случай, когда дети обязательно пойдут дальше отцов. Можно обойти родителей в интеллекте, навыках, трудолюбии, успешности, да мало ли в чем… Но очень трудно обойти наследственную, энергетическую модель поведения. Кем мы станем, как в той детской сказке, лягушкой, которая так сильно била лапками в молоке, что сбила кусочек масла и выжила, или той, что, упав в крынку, покорно сложила лапки и утонула, зависит от того, какой пример нам покажут в семье. Тот, кого научили постоять за себя, не спасует. Тот, кому показали: что бы ни случилось – надо смириться и ждать, скорее всего окажется на периферии жизни, там, куда относит на дрейфующих льдах…

– Скажите, а в каких случаях сохраняют семью? Хороший вопрос! Я вообще-то думаю, что глагол «сохранять» и принадлежащая ему приставка «со», не случайно используются именно здесь. Со-хранить – то же самое, что со-здавать, подразумевает некий элемент со-творчества, со-вместной деятельности, направленной на что-то ценное для двоих. Семью не может сохранять один! Если семью сохраняет один, а другой просто живет так, как ему удобно, не придавая никакого значения неудобству или страданию другого или других, то это уже не семья. И, следовательно, что же там сохранять? Видимость общего быта, благостную картинку для окружающих, некую правильную модель «папа, мама, я – счастливая семья» для ребенка, в которую он все равно не поверит? Ну а если в семье временно наступил разлад, участились ссоры, люди устали друг от друга, потеряли связующую нить, но все равно оба настроены на то, чтобы жить вместе, и никто не совершил в отношении другого того, с чем потом было бы трудно жить, то разве к такой ситуации можно применить слово «сохранить»? О таком говорят – наладить, улучшить, гармонизировать, лучше друг друга понять… И это правильно! Это вообще, строго говоря, не развод и даже не повод для него. Вот в такой ситуации может и должен работать психолог. Возможен конструктивный диалог, грамотные рекомендации, которые при условии выполнения помогут людям снова ощутить друг к другу любовь…

А что делать тем, у кого любви давным-давно нет? У нее – потому что любить такое (или за такое), и правда, нельзя. У него – потому что давно не испытывает к этой женщине даже элементарного интереса. Как такую семью можно вообще сохранить? Я скажу – как! Только если она будет жить и делать вид, что ничего страшного не происходит. Делать так, чтобы он никогда не смог даже намеками заговорить о том, что так не живут. Отводить глаза, когда он пишет какой-нибудь женщине «смс». Кивать и поддакивать, слушая его очередную ложь про очередную зарубежную командировку. Не обращать внимания, что он укладывает в чемодан не галстуки и костюмы, а кучу летних вещей. Готовить ему ужин и потом не удивляться, что он отказывается есть. Или, если причиной разлада является не измена, а его грубость, слабость, лень, скверный характер, алкоголизм, тоже все это терпеть – с поправкой на то, что в одном случае, чтобы «не видеть», достаточно просто отвести глаза, в другом, чтобы, допустим, не слышать оскорблений или не задыхаться от ежедневного перегара, требуется сила воли покрепче. Только все это, в любом варианте – не жизнь. И думать, что такую жизнь вести проще, чем взять и в одночасье порвать, может только очень наивный. Не случайно посмотришь на этих терпеливых женщин повнимательнее и ужаснешься – силе рук, зажатости плеч, пристальному, цепкому взгляду, каменному, непроницаемому лицу. Но ведь они тем не менее продолжают жить и терпеть! Если серьезно задуматься – почему? Конечно, в здравом уме верить всем этим «во имя детей» – просто нельзя. Чаще это все-таки сила привычки. День проходит за днем, недели складываются в годы, а она все живет, время от времени обещая себе, что однажды ей это все надоест, и тогда… К слову, такая привычка действительно может принести свои дивиденды. В конце жизни случается старость, а старость примиряет между собой даже самых непримиримых. Можно часто услышать: «Папа с мамой жили плохо, а к старости простили друг друга и живут душа в душу». Да, это так! А вот стоит ли ждать до старости? Каждый решает для себя сам.

Иногда за решением не уходить стоит банальнейший страх. Женщина боится остаться одна (а годы идут!), боится народной молвы, нелестного статуса «разведенки». Ей претит необходимость самостоятельно решать бытовые вопросы. Иногда развод сулит неприятный и не всегда выгодный раздел имущества. В конце концов, даже очень плохой муж может очень хорошо содержать. Бывает, что женщине намного важнее хотя бы «по паспорту» и в глазах других быть замужней, чем одинокой, так как статус может сам по себе сулить некоторые дивиденды. И, наконец, для некоторых муж «работает» как прикрытие. Если у нее есть женатый любовник, то намного лучше самой оставаться тоже чьей-то женой, чем развестись и поставить любовника в двойственное и некомфортное положение, из-за которого можно его потерять. Или что-то еще, в том же роде. Главное сходство всех мотивов – в них есть все, кроме любви! А любовь, по замыслу Божьему, это и есть основа семьи. Может быть всякое, но не может не быть ее. Получается, что ни о какой настоящей сохранности здесь говорить нельзя. Женщины, которые живут без любви, сохраняют не семью, а некую форму совместности, которая может быть построена под одной крышей, быть повязана общим делом, ребенком, долгом, жалостью друг к другу, но никогда не принесет счастья ни ей, ни ему. Потому что счастье, в принципе, неотделимо от чувств.

Так что, на вопрос моей упрямой клиентки – стоит ли сохранять семью ради детей, я ответила, что ради детей – нет, а вот ради любви – да! И спросила, а есть ли она – любовь? Женщина устало пожала плечами: «Да я вроде никогда и не любила его!» Бабах! Если бы в этот момент можно было услышать, как лопнула и разлилась гнусным гнойным пятном напряженная тишина, можно было бы, право слово, оглохнуть. О чем мы тогда вообще говорим? А чувства, чувства вообще какие-нибудь к мужу есть? Ну, или хотя бы были? Снова пожимает плечами. «Ну, он такой вроде положительный был!» – «А секс?» – «Да я его не люблю!» Я как-то сразу увидела, как они все эти двадцать с лишним лет вместе жили. Никаких переживаний или страстей. Никаких ссор. Просто унылые день за днем. Она на работу, он на работу. Она с работы, он ее когда заберет, когда – нет. Обсудили оценки детей в школе. На юг пару раз съездили отдохнуть. И так вся жизнь. А чувства? Поцелуй на ночь. Раз в две недели – пошаркались немножко и расползлись по разным сторонам кровати, если у них, конечно, вообще общая кровать. Ей сорок, ему сорок два. Молодой еще совсем мужик. И она, такая вся нейтральная, холодная. Положительный… Понятно, почему его к молодой потянуло. Она же поди смотрит ему в рот, каждое слово ловит, от запаха его терпкого, мужского, млеет, от сильной, возрастной страсти, от мудрых речей. Вообще, это страшно, когда нет любви. Тогда действительно нет отправной точки, чтобы понять, хорошо тебе сейчас жить в сравнении с прошлым днем или нет. Непонятно, для чего жить дальше, непонятно, что может быть в жизни еще, если все-таки развестись. Если с таким человеком работать, надо начинать не с семьи. За отсутствием чувств стоит либо специфика темперамента, либо воспитание, либо психологическая травма, которая и привела к блокировке эмоций и чувств. Первое корректировать невозможно. Второе и третье при желании можно скорректировать, исцелить. Начинается все с досады на себя за то, что так долго позволил себе не жить, а существовать. Если человек способен оплакать свое прошлое – он, считай, уже исцелен. Дальше начинается работа над тем, как научиться жить на все 100, перестав мириться с тем, с чем мириться нельзя.

А вот если любовь была да сплыла, погрязла под толстым слоем разочарований и обид, если даже самого плохого, заблудшего и опустившегося мужа вы все-таки не можете от себя отпустить, потому что и он без вас пропадет, и вы без него, вот тогда нужно действительно проводить реанимационные мероприятия по спасению семьи. Вот только и здесь слово «терпеть», и тем более «ради детей» – не самое подходящее. Сохранять семью нужно только ради себя! Даже не ради него (пусть он решает сам за себя, если ему будет надо – присоединится!). Ради себя – такой мотив может родиться только на фоне любви. Пусть меня унижают, ранят, бьют, пусть пока нет более несчастной женщины на свете, чем я, но я – люблю его, и это для меня главнее всего! Если я оказалась в такой ситуации – значит, в чем-то допустила, а может и спровоцировала ее сама. А так как в браке не бывает стопроцентно правых и виноватых, то я, ради себя и ради любви, постараюсь исправить свою половину ошибок, и если что-то сложится и изменится к лучшему – хорошо, если нет – это и будет мне ответом на вопрос, стоит ли сохранять эту семью. Даже если мы расстанемся с ним, он, по крайней мере, не будет думать обо мне плохо. А я смогу дальше жить, потому что буду знать, не я виновата в развале семьи. Я сделала все, что могла! Вот с таким настроем надо подходить к мероприятию «я сохраняю семью».

Опять же, сохранять – не значит все оставить как есть. Не нужно ходить к гадалкам и астрологам, заказывать аналитические прогнозы, чтобы понимать (вода камень точит), если так будет продолжаться и дальше – один из вас не выдержит и уйдет. Значит, нужно не просто сохранять, а улучшать. Зажаться всеми своими болевыми точками и начать потихоньку, по капельке, по зернышку восстанавливать мир и покой. Самое первое – перестать унижать, оскорблять, срываться, контролировать, не доверять. Это трудно, особенно если доверие подрывалось годами. Помогает настрой: так (не верить, не прощать) я уже пробовала – не помогло! Попробую по-другому, вдруг на этот раз повезет?

Научиться снова говорить нежные и ласковые слова, почаще обращаться к мужу по имени. Как-то приехала ко мне на семинар супружеская пара на грани развода. Я наблюдала за ними неделю, потом вынесла вердикт – все сложится, если будете делать два дела. Напряглись, приготовились слушать, думая, что я скажу что-то очень сложное, требующее огромных усилий. А я сказала: «Любите? Говорите каждый день о любви! И еще, всегда, обращаясь друг к другу, называйте вначале друг друга по имени или какими-нибудь ласковыми прозвищами-именами». Уехали как будто разочарованные, но услышали. Потом прислали ответ – помогло! Так просто, а помогло. Конечно, есть разница, когда вы просыпаетесь утром и вместо «Доброе утро» слышите: «Доброе утро, любимая моя!» (или «любимый»!). После такого как-то язык не поворачивается критиковать и обвинять, кричать: «Ты не любишь меня!» Если уже утром сказал, что любит…

Нужно обязательно возвращаться в супружескую постель. Причем не просто возвращаться, а возвращаться постройневшей, посвежевшей, страстной, горячей, нежной… Между прочим, только наивные думают, что в браке все держится на взаимопонимании и дружбе. Попробуйте, выпишите в столбик качества, необходимые людям для дружбы и для брака, и вы увидите, что они отличаются только одним – в браке еще существует постель. Если постели нет, то это и получается – друг. Друзей может быть много, а муж, по крайней мере, в один период жизни – только один. Опять же, мы можем простить мужу наличие друзей (при достаточной «продвинутости» и адекватности – даже женского пола), а вот наличие любовницы многие ли могут простить? Так что же мы, как попугайчики, повторяем: «Главное, чтобы муж был мне другом!»? Сколько можно себе лгать? После хорошего секса разве тянет поговорить? Зато сколько ни разговаривай, все равно хочется секса, разве не так?

Чтобы восстановить семью, очень важно напоминать себе, что муж не просто мужчина, он еще и близкий человек. С близкими мы расслабляемся, отдыхаем, порой даже зная, что так делать нельзя, игнорируем их интересы, забываем о самом важном для них, просто потому что знаем – близкие все простят. К сожалению, с мужьями и женами происходит точно такая же история. Мы начинаем сливаться, ощущаем родство и с этого момента начинаем игнорировать их интересы. Представьте, что вы уже потеряли его. Былого не воротишь. И, о чудо! Бог посылает вам еще одного человека – прекрасного, умного, тонкого, ироничного, стремительного, сексуального… да, сложного, не без недостатков, потому что ему не очень повезло с первой женой… Разве вы бы отказались от такого подарка судьбы? Разве стали бы обращать внимание на какие-то мелкие недостатки, разве думали бы: «Какой ужас!», если бы нашли в ванной нестиранные носки? Или улыбнулись бы и… постирали? Разве не отнеслись бы к еще одной
претендентке на его руку и сердце как к сопернице, которую нужно победить, желательно вдребезги разбив ее надежды, стать лучшей, отчаянно, стопроцентно лучшей, испытав заслуженный вкус победы? А теперь представьте, что все это так, просто та первая жена, с которой ему не повезло, – это вы. А ваш новый, удивительный шанс на счастье в личной жизни – ваш муж. Строго говоря, есть ли разница в том, достанется вам чужой бывший муж с энным количеством недостатков или ваш собственный, недостатки которого вы хорошо знаете? Или вы все еще наивно считаете, что чужой муж может быть чем-то лучше, чем ваш, а мужчины существенно отличаются друг от друга?

Попробуйте подойти к своей ситуации с этих позиций, и тогда, может быть, не придется и дальше задаваться вопросом – «стоит ли сохранять семью?»Елена Шубина
(опубликовано в журнале "Лилит" 2009 год)

PS: Вы хотите знать все об автомобилях? Тогда вам надо заглянуть на Авто@Глобала.Ру...Любой ваш вопрос не останется без ответа. Меня муж попросил найти информацию про Citroen Jumpy (Ситроен Джампи) Поверте, более подробного материала я нигде не нашла. Удачи!!!